Александра Вайс

Принципы воспитания

Об авторе: Родилась в 1989 году. По образованию культуролог. Работала в журналах и на телевидении. Автор четырех поэтических сборников. Член Союза российских писателей. Живет в Москве.

* * *
Так странно: дети учатся писать
на письмах к папе.
Осваивают с той же целью телефон.
В системе этой
я – вкладыватель в ручки
ручек,
фломастеров,
цветных карандашей.
Вай-фая я счастливый установщик.
Я контролер печатных малышей,
хотя во мне нуждаются все реже.
Мне тоже остро нужен диалог,
но стало меньше слов
и мыслей, чтоб делиться,
и собственных цветных карандашей.
Была уже готова горевать –
пришла история,
эмоция,
проблема…
Потом я отыскала кошелек.
А значит, мне придется повторяться –
и что не получается уснуть,
да и что просыпаться нет желанья.

* * *
доченька не отходи возьми за ручку
я боюсь тебя потерять
не вырывайся не убегай
посмотри в глаза
ну же покажи маме глазки
вот так спасибо
доченька возьми маму за ручку
я без тебя всегда теряюсь
боюсь.

Голос бубна

Они думали, расшитый бубен не запоёт.
Они сказали, мой бубен – канва, натянутая на пяльцы.
Они заменили мою колотушку на иглу и схему для вышивки.
Они приказали приступать.
Кожа бубна не хотела поддаваться игле.
Они сказали: «Возьми напёрсток!».
Они сказали: «Приложи все силы!».
Я взяла напёрсток, но, неумелая, продолжала колоть пальцы.
Я работала со схемой, но сослепу меняла кресты местами.
Золотая рыба плыла по небу среди цветов, и капля запёкшейся
крови проступала у неё под глазом.
Они смеялись над моей вышивкой, но заставляли продолжать.
Однажды я закончила работу и увидела луну, скрывшуюся
в изгибе реки.
Палец в напёрстке ударил по ободу, и мой бубен заговорил со мной.
Пальцы мои натруженные стали сильными.
Пальцы мои пустились в пляс по расшитому полю,
но Они радовались, ведь голос бубна был так тих…
Глупцы!
Бубну не нужно кричать, чтобы быть услышанным мною.
Бубну не нужно кричать, чтобы я была услышана.

* * *
Сибирячки-дочки сказали: «Ну как же так?
Скоро будет зима, а снега в помине нет!»,
«Что поделаешь, если такие места.
Здесь бывают бесснежные зимы» – был мой ответ.

И как только я им ответила, снег пошел,
Полетел, посыпал, укутал и завалил.
Мы еще в Барнауле вызнали: хорошо,
Если снег. Значит, достанет сил.

Как и в мае стаи кружили мух
Белых-белых, и дочки мои пришли
В этот мир. Прекрасные. Две из двух.
И во всех небесах звучало раскатисто: «Пли!»…

Я одно за другое цепляю все эти слова,
Разумеется, чтобы похвастаться, только один вопрос:
«Почему число 2022
На заснеженной площади напоминает SOS?»

* * *
Там где золото бросив, берут латунь,
Не колеблясь,
Только там и чувствуют красоту.
Те, что освободившись от всяких уз,
Добровольно впрягаются,
Те и пробуют жизнь на вкус.
Ты заляжешь на дно, я пойду ко дну –
Там и встретимся.
Только так и чувствуют глубину.
Только так и чувствуют.

* * *

Рот затыкает соской
мама. Одета не броско,
потерянная вся.
Злые бабки и добрые дяди
отвлекают спокойствия ради,
развлекают, шипят, пялятся.
Но если судить здраво –
это его право,
это его правда.

Я бы дала много,
чтобы орать дорогу,
этой свободой став, да
только ведь не дадут.
Тут
заметут,
те, что взрослыми себя мнят.
А я за тебя – всей душой.
Маленький, я с тобой.
Прокричись за меня.

Superwoman

Скажи своей бабушке, что можешь быть, кем хочется. Что можешь не брить коленки, а брить голову. Скажи своей маме смело про смену имени. Про смену пола молчи – подожди, не пора ещё. Скажи своей дочери, чтоб не боялась трудностей, но, самое главное, чтобы тебя не слушала.

* * *
Заботились.
Волосы стягивали до боли
нарядными лентами.
Всё проговаривали:
что важно,
а что подождёт до времени.
Воспитывали.
Когда всматривалась в омут,
В мир по другую сторону зеркала – дразнили.
Развивали.
Запрещали стучать, трещать, горланить, топать.
Совали ноты.
И ставили, ставили, ставили пальцы.
Учили покорности,
а научили таиться.
Внутри, глубоко, за семью замками.
И к слову, я не бегу с волками –
волки боятся.
Даже люди начинают что-то чувствовать…
Уже четвёртая дверь отворяется.

* * *
Кажется, это я
покупаю на вынос кофе, отвозя взрослых дочек в школу.
Помнишь, в американских фильмах мы над такими смеялись?
Кажется, это я
гуляю без передышки, запоем читаю книжки, рисую, смеюсь,
вышиваю.
Об этом всегда мечтала.
Кажется, это я
выпрыгнула из детства в мир, где уже не тесно,
где для меня есть место.
Боюсь номеров незнакомых, растеряла друзей, не спешу
всем подряд на помощь
Тоже, кажется, я.

В альбом

А давай до конца – уязвимо, тревожно,
Без повторов, упрёков, без жалоб другим?
Я уже узнавала – такое возможно,
Но позволено только душевнобольным.
Хочешь, спрыгнем с ума? Не нужна остановка,
Чтобы чинно, гуськом друг за другом сходить.
Лучше вместе, сейчас, торопливо, неловко
На своём языке о любви говорить.

* * *
Cмотри: мой мир. Пускай он и не рай,
Не идеален, может, скучен – знаю!
Здесь вместо чая крепкий флэт-уайт –
Его в любой кофейне наливают.
Спешу домой. Барьеров нет – смотри,
Нет на пути чащоб и океанов!
Голов не рубят здесь на раз-два-три,
(Хотя перечить мне не перестанут).
К себе других зовет волшебный лес,
Притягивает перекос пространства.
А я теперь – Алиса без чудес,
Внутри царит покой и постоянство.
Ты скажешь, стоило свернуть с тропы
И пренебречь вечерним променадом?
По правилам игра, устроен быт…
И большего, и лучшего не надо.