Интервью с Олжасом Сулейменовым

Вёл беседу Александр Шмидт

Александр Шмидт: Олжас Омарович, журнал «Плавучий мост» публикует стихи современных поэтов. Задам Вам совсем простодушный вопрос, его задавал себе Мартин Хайдеггер: «Петь для чего?» Этот вопрос – строчка из элегии Гёльдерлина «Brot und Wein» / «Хлеб и вино» и звучит на языке оригинала… wozu Dichter in durftiger Zeit … для чего поэт в скудное время?

Олжас Сулейменов: Для того, чтобы сделать его не бедным, это время. Для этого нужны и поэты, и ученые. Думаю, что в первую очередь нужны поэты. Потому что слово – это основной вместитель информации. А информации накопилось так много, что вмещать ее все сложней. Необходима как бы перекодировка информации, а это возможно только преображенным словом, поэтическим словом. Спасая поэзию, мы спасаем свои народы, мы спасаем независимость народа. Потому что, когда народ не зависим от Книги, от мирового литературного опыта, то очень трудно дойти до своего достойного будущего. Потеряется по дороге. Слово – это путеводитель.

А.Ш.: Вы, конечно же помните строки Бориса Пастернака:

Опасна ли эта вакансия сегодня? Вы писали о дымных кострах, на которых толпа сжигала шаманов, то бишь поэтов. Но в наши скудные времена поэтам уже ничего кроме беззвестности не грозит, или?

О.С.: Раньше мы шутили и, издеваясь, писали: поэты – есть такая должность при дворе. Но в то 20-е столетие голос поэта был гораздо громче. И он не всегда был наполнен шутками и смехом, но и мудрыми словами. И эти слова доходили и до власть имущих, и до простых людей… и до толпы, превращая эту толпу в народ. Не всегда говорящему прощали высказывание, но это и значило, что его слово было услышано. Сейчас такие голоса, скажем так, захирели. Отдельные голоса еще слышны, но эти голоса, к сожалению наполнены интонациями не боевыми, а какими-то жалобными, скулящими. Как изменить эту преобладающую тональность – я не знаю.

А.Ш.: Ваши строки: «Стих может быть и не верлибром, поэзия была б свободной». Свобода – это отсутствие цензуры, идеологии, навязанной

чьей-то волей? Свобода от денег, власти, славы? Что значит быть свободным? Покой и Воля? Как совместить культуру, которой нет без табу, и свободу? Если поэт – пророк, значит он выразитель, или, лучше сказать, транслятор Воли Высшего? Тогда каким образом он может быть свободным?

О.С.: Ты напомнил строки моего стихотворения «Свобода». «…свобода – это не позерство, а как и прежде – эшафот». На этом эшафоте побывало много людей. И в 21 веке за эту свободу или за свое новое понимание свободы люди отдают жизни. Среди них случаются и поэты. Мы все еще обсуждаем такие темы, что такое свобода, что такое независимость, что такое демократия. Все еще актуальны эти вопросы.

А.Ш.: Олжас Омарович, вы русский поэт казахского происхождения или казахский поэт, пишущий по-русски? Как, вообще говоря, влияют кровь и почва на творчество? Или дух веет, где хочет?

О.С.: Влияют безусловно. Потому что культура, традиции одного народа, другого, третьего, в которых ты побывал, пребывал или временно, или постоянно, все равно сказываются на твоем образе мысли, чувствах…да и темперамент, который передается с генами. Все имеет значение. Я думаю, разноязычие обогащает, в итоге, поэзию в целом. Так как я пишу русские стихи, ни один русский поэт не напишет. На самом деле. Это надо родиться казахом. Надо, чтобы мама-казашка вскормила тебя, чтобы твоего отца – казаха расстреляли… и так далее. Здесь все совокупилось в тебе, сосредоточилось на кончике пера и оказалось на бумаге.

А.Ш.: Кочевник, номад – это ведь не только география, но для Вас, человека Слова, главным образом, этимология. Многие годы вы странствуете к истокам Слова. Что вы хотите узнать или доказать самому себе и профанному человечеству?

О.С.: Я хочу доказать, что вся история, информация всей истории человека – это 100 тысячелетий, сохранилась не в каких-то артефактах археологических, а в Слове каждого языка. Там сосредоточено все знание. Я нашел этот код Слова и извлекаю всю историю человечества из Слова.
Казахского, русского… шумерского, многих языков, которые нахожу на своей книжной полке в словарях. Я уверен, что это будет настоящая, неподкупная, неперелицованная и отредактированная, как бывает с письменной историей. Устное слово сохранилось со времен палеолита. Люди думают, что Слово временно. Нет – оно вечно!

Примечание:
Александр Шмидт – поэт, переводчик, литератор. Живёт в Берлине.