Вячеслав Куприянов

Стихи для стихов не читающих

Кто кричит надорвавшимся ртом
из застенков тумана? Кто плывет
с кольцом из резинки на шее
через эту кипящую лужу
из крепкого пива и крови?
………………….Это он,
для кого я это пишу вилами по воде,
кто оттого никогда не разгадает.

Кто по горло завален дерьмом
и газетами? У кого изотопы в моче?
Кто связан липкой слюной
советов и корпораций? Кто
загажен свинцом?
…………………Смотри,
это он, на затылке антенна,
безъязыкий обжора с паршивым мозгом

Что это за непонятливые уши,
затянутые густой сахарной глазурью,
завернутые в биржевые бюллетени,
и скопившиеся в регистратурах
штабелями глухих свитков?
………………….Настороженные,
уши потревоженных предателей, к коим
я обращаюсь холодный как ночь упорный.

И рев, который захлестывает
все мои речи? Это чиновные
нечистоплотные орлы, что гнусавят
в ошарашенном небе,
чтобы нас оберечь.
………………….И печень,
мою и твою, выклевывают они,
и твою, не читающий читатель.

В учебник для старших классов

Оды, мой сын, не читай, читай поездов расписание,
они точнее. Карты морей раскрывай,
еще не поздно пока. Бодрствуй, песен не пой.
День придет, когда они снова списки к воротам
прибьют и несогласным навесят на грудь
бирки. Учись быть неузнанным, старайся больше, чем я:
меняй место жительства, паспорт, лицо.
Будь готов к небольшому предательству,
ежедневному пакостному спасению. Годятся
энциклики, чтобы зажечь огонь,
манифесты: завертывать масло и соль
для беззащитных. Гнев и выдержка необходимы,
чтобы в легкие власти вдувать
смертельную тонкую пыль, смолотую
их тех, кто многому научился,
кто точен, учась у тебя

О трудностях перевоспитания

Воистину великолепны
великие замыслы:
рай на земле,
всеобщее братство,
перманентная ломка…
Все это было б вполне достижимо,
если б не люди.
Люди только мешают:
путаются под ногами,
вечно чего-то хотят.
От них одни неприятности.
Надо идти на штурм – спасать человечество,
а они идут к парикмахеру.
Сегодня на карту поставлено
все наше будущее,
а они говорят: –
недурно бы выпить пива!
Вместо того чтоб бороться
за правое дело,
они ведут борьбу
с эпидемией гриппа,
со спазмами,
с корью!
В час, когда решаются судьбы мира,
им нужен почтовый ящик
или постель для любви.
В канун золотого века
они стирают пеленки,
варят суп…
Ну скажите,
Можно ли с ними построить могучее государство?
Все рассыпается в прах!
Обыватели,
ходячие пережитки прошлого,
скопище жалких посредственностей,
лишенных мысли!
Как с ними быть?
Ведь нельзя же их всех уничтожить!
Нельзя же их уговаривать целыми днями!
Если бы не они,
если б не люди,
какая настала бы жизнь!
Если бы не было их,
о, тогда бы,
тогда…
Тогда бы и я не мешал вам своими стихами!

Кто верит

Иные не любят удивляться.
Потом они удивляются,
Если мы их науку находим пустой.
Другим не хочется знать ничего точного
И они злятся,
если мы не хотим ничего знать об их чудесах.

Астролябия, М-теория, карма, искуственный интеллект:
Я не знаю, что мне ближе,
пыл посвященных
или чудеса науки.
Я терпеливо выслушиваю тех и других,
часами, годами.

Но не надо верить, будто я вам верю!

Удивляться могу я и сам по себе.

Проблески мысли

Всё временно без перемен,
всё идёт хорошо,
идёт своим чередом.

Наши победы
проносятся мимо нас
даже наши поражения
оказываются мимолётными

Мы первопроходцы
хромающие в хвосте мира
или отстающие
бегущие впереди времени

Даже конец света
скорее всего
нечто временное

Временно мы умрём
умиротворённые
в своих креслах-качалках

Потом поживём-увидим

Вопросы к космологам

Был ли в начале свет,
или скорее тьма;
есть ли где-то ничто,
и из всего того,
что вас все больше занимает,
останется ли что-то
от старой доброй материи
кроме избытка математики?

Можете ли вы мне сказать,
есть ли все основания
для 22 измерений –
или их должно быть чуть больше?-
является ли червоточиной потусторонний мир,
и какое число параллельных миров
должен я охватить?

Я внимаю с подобострастием
вашим точным сказкам,
священнодеятели.
Так много вопросов. К кому,
если не к вам,
последним могиканам
метафизики,
должен я обращаться с ними?

Чистый лист

Ты держишь в руке белый лист,
но не совсем белый, совсем белого не бывает;
этот лист плотен, гладок, тонок и, как обычно,
он мнётся, шуршит, рвётся, почти ничем не пахнет,
но таким, как есть, он не останется, он будет покрыт
враньём, впитает все ужасы, все нелепости,
грёзы, страхи, вымыслы, слёзы, страсти;
так, пока всё это не высохнет, не пожелтеет, пожухнет,
пока лист под дождём не размокнет, не затеряется в соре,
не распадётся; а лучшее, вероятно,
это лишь то, что никем не написано,
и останется лучшим: рыба, бочка с солью, звезда,
слон, носорог, или голова быка,
письмена святого Луки; то, что проявится,
если на свет посмотреть – станет явным,
вероятно еще на тысячу лет или еще на мгновенье.

Жаль

Хорошо, что мы среди своих.
Жаль, что другие не в курсе.
Хорошо, что мы понимаем друг друга.
Жаль, что мы никогда не слушаем,
что говорят другие.
Хорошо, что мы в курсе.
Жаль, что другие нас не понимают.
Хорошо, что мы единого мнения.
Жаль, что другие не могут услышать,
что мы говорим друг другу.
То, в чем мы давно уже единого мнения.
Всегда одно и то же.
Жаль.

Новый человек

Этот новый человек
выглядит незнакомцем.

Как приятна
эта непохожесть.

«Вылитый отец».
Надо думать, это не так.

У него тяжёлая работа,
производящая шум.

Мы не можем угадать,
чего он хочет.

Дышит, переваривает,
ползает, брюзжит.

Подумав, он замечает
некоторую раздвоенность.

Карабкается по словам
все выше, применяется

к уклончивости, колебаниям,
наглости, страху.

Однажды он нас поражает,
перехитрив нас.

Потом, покамест мы
медленно вымираем,

становится неудержимо
все больше похожим на нас.

Система

Речь о ней вечно шла и прежде.
Никто из нас не знал греческого.
Мы знали только, что мы находились в ней,
в самой системе, но говоря честно,
мы не знали, что она такое.

Система была во всем виновата.
Так что ей должно было исчезнуть.
Но если бы она исчезла,
просто исчезла, что бы тогда стало
с нами, этого мы не знали.

Мы не имели представления,
были слишком глупы,
чтобы ее понять,
и слишком интеллигенты, чтобы
без нее обходиться.

Только то, что она могуча
и что в ней кишат
бесчисленные подсистемы,
в которых и мы блуждаем,
это все, что мы знали.

Что там было

Там было что-то хорошее
перед этим,
в другом месте.
Жаль,
что так трудно
вспоминать
о чем-то хорошем.
Знать,
как это действительно было.
Насколько действительно это было.

Это было, я верю,
что-то совсем обычное,
чудесное.
Я все это,
я верю, видел,
или обонял
или трогал.

Но было ли это
большим или маленьким,
новым или старым,
светлым или тёмным,
уже я не знаю.

Но я все же уверен,
что это было лучше,
намного лучше,
чем то, что имеем сейчас,

Гости

Те, что всегда слишком поздно приходят
Те, что отказываются в последнюю минуту
Те, что только заглядывают ненадолго
Те, кого пригласили, потому что они вас приглашали
Те, которые обижаются, если их не пригласили

Те, кого не приглашали, но они все-таки стоят перед дверью

Те, у кого свои диеты
Те, что приходят со своими комнатными растениями, детьми и домашними псами
Те соседи, которые не могут спать из-за музыки
Те, что вечно рассказывают еврейские анекдоты
Те, что пьют только минеральную воду
Те, что уже за столом засыпают
Те, что все время фотографируют друг друга
Те, кому приходится курить на балконе
Те, что всегда знают, у кого что и с кем
Те, что подчеркивают, что это останется между нами
Те, что выпили слишком много виски
Те, кому срочно надо еще в другое место
Те, что остаются до тех пор, пока не уйдут остальные
Те, кому рады, хотя они перед этим не предупредили
Те, кого не хватает, потому что они лежат под землей

Ворчливая беседа

Вы знаете, что случилось?
……….Нет.
Вы разве не слышали?
…………Нет.
Вы не хотели бы узнать?
…………..Скорее нет.
А если Вы что-то пропустите?
…………….Ничего страшного.
Вас интересует только Ваш покой.
………………Почему «только»?
Вы высокомерны.
………………..Нет.
Ворчливы.
………………….Скорее так.
Почему?
………………….Потому что вечно что-то случается.
Вы живете так, словно ничего не происходит.
………………….Да.
Но что-то же случилось.
………………….Ну и что?
Вы не хотите ничего знать об этом?
………………….Нет.
Почему нет?
…………………..Потому что уже поздно.
Почему?
………………….Потому что то, что случилось,
………………….как всегда, уже прошло.

Сборник загадок

Тот, кому нечего делать,
постоянно занят.
Он вечно копит над словами,
которых ему не хватает. Они
лишь в этих квадратных ячейках:
18 по вертикали, приток реки в Эквадоре,
пояс в дзюдо, три буквы,
египетский речной бог.
Время, отмерянное ему,
давно уже позади.
О сне нет смысла и думать.
Тот, кому нечего делать,
для себя решения не найдет.

Интеллигентность растений

Я представил сейчас себе, что они нам подобны,
хотя это не очевидно. Как будто они мыслят
своим зеленым мозгом. Как они хитроумны,
как бесшумно они растут, пунктуально и твердо.
Их бесстыдная роскошь, с которой они завлекают
и ставят ловушки: запах, мед и плоды.
Они осторожны, они научились ждать.
Превыше человеческой их выдержка,
их страсть к расточительству. Во все щели
проникают они, взрывают стены, струятся
в воде, кишат в прудах и морях,
сеют споры, семена, ризомы,
шпионят, запуская зонды, вращая антенны.
Исследователи без часов и календарей,
измеряют излучения, влажность, температуру,
ветер и тень. Метеорологи,
блюстители климата, счетчики капризов погоды,
эксперты по химии, статике и обмену веществ.
Нет им удержу. Они скитальцы,
завоеватели всей планеты, они
не щадят и друг друга. Больше света!
жаждут эпифиты, больше влаги
требуют суккуленты. Я представил сейчас себе,
что они разумнее нас. Я знаю:
после них хоть трава не расти.

Счастливое мгновение

когда мы долго не слышим
последних известий
и сквозь застывший прилив
по щиколотку в опавшей листве
с шуршанием идем через осень.

Или мы просто смотрим
на кленовый лист,
как он слетает на нас,
пока мы не очнемся снова.