Журнал поэзии
«Плавучий мост»
№ 4(8)-2015

Евгений Мауль

Мистерия зелёного платка
Стихи

Об авторе: Род. в 1973 г. в Целинограде (Астане). Образование высшее филологическое. В 1993 году переселился из Казахстана в Германию. Трудовая деятельность: 1. лектор на факультете славистики университета им. Фридриха-Александра (Эрланген), 2. менеджер, 3. генеральный директор торгово-консалтинговой компании по импорту, экспорту и дистрибуции спиртных напитков и деликатесов. Параллельно с работой аспирантура на кафедре славистики университета имени Отто-Фридриха (Бамберг). Публиковался в антологиях, альманахах, литературных журналах Германии, Австрии, США, России, Казахстана, Узбекистана. На немецком языке дебютировал как поэт в 1999 г. в журнале „Volk auf dem Weg“, на русском – в газете „Московский комсомолец“ в 1999.

лирика

из лирики
хрустально чистой лирики
сотворена моя душа

я внемлю внутреннему гласу
лирическому внутреннему гласу
и вслед за ним реку реку
реку реку реку реку

высокуя поэзию творя
великую поэзию творя

кукареку

зга

пурга пурга не видно ни зги
не видно ни зги не видно ни зги

а видел кто-то эту згу

вот я не видел эту згу

хоть есть пурга не видно зги
хоть нет пурги не видно зги

бульдозеристы

бульдозеристы – новый наряд
у бульдозеров фары горят
как кавалеристы на удалых конях
бульдозеристы на бульдозерах

бульдозеристы – новый наряд
у бульдозеров фары горят
у бульдозеристов глаза горят

и пятки горят

и трубы горят

и жопы чешутся

москва

москва москва
как много в этом звуке
для уха русского слилось
как много в нем отозвалось

и М и О и С и К и В и А

москва москва

ква ква
ква ква

умом россию не понять

умом россию не понять
в россию можно только верить

в россию можно только верить

в россию можно только верить

верить

надеждить

любовить

водь да ижора

1.
у балтийских вод
у холодных вод

в краю лесов
в краю болот

водь да ижора*
ижора да водь

2.
водь да ижора
сеяли рожь

сеяли рожь
рыбу ловили

рыбу ловили
богу молились

богу молились
да руны пели

духов дома
почитали

поклонялись
духам бора

ижора да водь
водь да ижора

3.
жрали водь
жрали ижору

жрали жрали
зубами рвали

жрали цари
комиссары жрали

жрали генсеки
президенты жрали

вот она вот она
вот она истина

последний оплот
усть-луга да вистино**

4.
в усть-луге да вистино
в усть-луге да вистино

надежды зародыш
медленно рос

медленно рос
медленно рос

но у балтийских вод
у холодных вод

скрежеща зубами
из железа и стали

морской порт***
морской порт

уже сделал
уже сделал

уже сделал аборт

———————————-

*водь, ижора – коренные финно-угорский народ в Ленинградской области, находящийся на грани исчезновения
**Усть-Луга, Вистино – посёлки в Ленинградской области.
***морской порт – торговый морской порт в Усть-Луге, ставящий под угрозу существование коренных народов Ленобласти водь и ижору

Иверни

эшелоны лихоимцев
целовали каравай
по колено в мерзлоте
бульк микстуру в самовар
заревом восток облитый
горемыка зрил скуластый
отжимался любострастьем
переполненный спортсмен

в дудки дули
обнимаясь ожидали
свою очередь в ушанках
лицедеев пароходы
в сладострастном упоеньи
предвкушая новых масок
нежный запах свежих красок
уплетая cельдерей

грачи косились на харчи
в степи чесался скоморох
лобзая кеды из парчи
жевал в сбруе гимнаст горох
боец лети ослом худым
на подвиг хитрых гусляров
ковали боровом седым
толкли картошку бурлаков

в буераке на юру
моряки в гамашах спали
их уста вещать устали
бил их шайкой по зубам
сварщик в треснутом пенсне
на руке наколка «бам»
заставляя на болотах
выбрить ноги лопарям

в небо гвоздь вбил иноверец
сдав бутылки поутру
в камышах молчал бугай
в скирдах сена кувыркались
у гуцулок пили чай
заходя немного сбоку
на дрезине в шубе зина
ставит банки жениху

свил гнёзд вагон на грибниках
вдруг кривотолков чемодан
жевали ночь на пикниках
присел разгневанный баран
с опаской гадил мокрый пёс
в галоши слушая салют
о грязные лавины грёз
на льдине горб чесал верблюд

на промозглой мостовой
попирая листик жёлтый
курит зелье часовой
шевеля в тумане усом
на помойке новой стройки
юность скачет голышом
в неглиже сидит прохожий
чешет копчик пирожком

Мистерия зелёного платка
(из сборника квазилирической поэзии ЛебядкинART)

Бумажный кораблик по луже плывёт.
По луже плывёт бумажный кораблик.
С блаженной улыбкой на бледном лице
ты лезешь на пихту в зелёном платке.
Скажи, почему ты в зелёном платке?

Я утром домой консервы принёс –
Ты мирно спала, завернувшись в перину.
Потом вдруг смотрю: Ты в зелёном платке
мне в ванне жилет вяжешь из паутины.

Я утром домой быстрым шагом спешил.
Ты мирно спала, завернувшись в перину.
Скажи, вообще, почему ты спала?
Почему не пошла ты со мной в магазин?
Скажи, почему ты в зелёном платке?

Бумажный кораблик куда-то плывёт.
Скажи, а куда ты, бумажный кораблик?
Я много вопросов всегда задаю.
Но всё ж, почему ты в зелёном платке?

Консервы я нёс быстрым шагом домой.
Смотрю, ты выходишь из окон навстречу
в зелёном платке. И я, воздух набрав,
кричу: „Почему ты в зелёном платке?“
А ты уж упала, я поздно спросил…

2.
А в городе как в раскалённом тандыре.
Подошвы сандалий влипают в асфальт.
На листьях крыжовника тли вакханалья.
Зашёл за гвоздями сосед Арчибальд.

Коричневой тряпкой трёт пол тётя Глаша.
Тебе я в больницу консервы принёс.
Купаются мухи жужжа в манной каше.
Тайком плюнул доктор больному в компот.
Из прелых ранеток тот сварен компот.

В палате лежишь ты на ржавой кровати
Сползает на брови зелёный платок.
Скажи, почему ты в зелёном платке?
Но ты, амнезией больная, молчишь.

Читаешь в газете ты про акробатов,
зубами пытаясь консервы открыть.
Из старой подушки вдруг вылезла вата.
На жёлтых щеках твоих красная сыпь.
Скажи, почему ты в зелёном платке?

Я руку твою беру в руку свою.
Бледнее лицо твоё ночи светила.
Теперь не узнаю уж я никогда,
почему ты платок так зелёный любила!

Сержант милиции Сурков

Сегодня праздник на планете –
Гремят парады: мир, труд, май!
Чеканят шаг отцы и дети:
Сантехник, школьник, овцевод
Плечом к плечу за рядом ряд.

Здесь Тяжмашстрой и трактористы,
Здесь школы, ВУЗы, ПТУ,
Поэты, слесари, радисты,
Здесь Агропром и ДОСААФ.
Летят улыбки и шары.

Сержант Сурков кружит тут рядом
В выси небесной, как шинель
Крыла расправив. Он порядок
От посягательства блюдёт.
Трепещут стяги на ветру.

Обозревает зорким глазом
Весь город: улицы, дома…
И видит, даже в унитазе
Как жёлтая бурлит вода,
Крылатый страж сержант Сурков.

Вот видит он: В тенистом парке
В то время, как гремит парад
От гор Кавказа до Игарки,
от вод карельских до Курил,
Где крабы ползают в песке,

Как слесарь первого разряда
В зелёном драповом пальто
И сварщик третьего разряда,
И пучеглазый машинист
Соображают на троих.

Сержант Сурков тут синекрылый
В огнях весь ярких подлетел.
Сирена из нутра завыла.
Бутылку водки он схватил
Десницей крепкою своей

И вылил в грязь без нервной дрожи
И сожаленья на лице,
Но вот в душе заплакал всё же,
Ведь хоть он милиционер,
А всё же тоже человек!

Разочарование любви

Томясь и млея, в трубку Вы молчали.
А он вам страстно что-то говорил.
Но уроженка Вы земли ижорской,
а он вот уроженец черногорской –
Вы слов его, увы, не понимали.
Отчаиваясь, на Луну он выл.

Он многажды послания Вам слал –
идеограммы в письмах тех стояли.
Но Вам не мил был жанр эпистолярный –
не отвечали Вы, и в хлад полярный
на льдине он печально дрейфовал.
Пингвины, хохоча, его клевали

и вымпелы втыкали ему в зад.
Он ел моль шубную уныло
и рыбакам мыл уши с мылом.
Стеная, он плевал в закат.

Сантехник Ваш избранник – тины
смрад источает, пьёт одеколон.
А Вы в театре прима-балерина;
пристрастья ваши: опиум, бурбон,

искусство декаданса и фокстрот.
Твердят Вам отовсюду: «Вы не пара!
не брит и грязен он, не чужд ему запой!»
Вы ключ храните под подушкой разводной,
кой подарил он Вам на Новый Год,
на злые плюнув языки, от жара

любви сознание порой теряя…
Вдруг опостылел Вам Ваш дом,
и, от разлуки жемчуг слёз роняя
в стаканы с виски, словарём

потрёпанным ижорско-черногорским
решительно вооружились Вы;
и отстучали быстро телеграмму,
что ожидаете в низовьях Камы
на землях этносов финно-угорских
в урочный час его, и чтобы он цветы

купил. И вот его зимой Вы ждёте
в прозрачном неглиже в стогу. У глаз
замёрзли слёзы. Вы, увы, не знали, что
съел телеграмму вашу почтальон в пальто,
что в этот час Ваш милый на работе
толкает щётку в ржавый унитаз.

Вожделение

Чуть набок палатка.
Огнище –
зелёной травы рана чёрная.
Босой в росе.
В ногах коловращение соков.
Сладкозвучное журчание.
Пар из-под струи.
Глаза закрываю.
Судорога блаженства по телу змеёй.
Дыхание ветра.
Липнет пауков пряжа к губам,
в час игрищ ночных
твоими губами
воспламенённым.

За спиною зевание.
Светозарная ты ослепляешь утренний лес.
Греховодно плечами вверх-вниз.
Стайки ресниц порхание невинное.
Груди –
для дул сладострастных взоров
мишени.
Два кружочка розовой пастилы –
две десятки.
Ты – греха воплощение.
Ты – воплощение чистоты.
Ах, как я тебя ненавижу!
Я всем своим существом тебя ненавижу!

Стискиваю зубы.
Барабанная дробь в висках.
В груди вулкан клокочет.
Взрыв –
Сердце, раскалённый угольный шар
выпадает –
в дрожащую горсть.
Я всем существом своим тебя ненавижу!
Я люблю тебя всем своим существом!

Надев лукавую улыбку,
ты молвишь с истомой в голосе:
«Пошли купаться нагишом на речку!»
В глазах цвета бирюзы –
блудa огоньки.
«Хорошо, милая», – соглашаюсь я,
доставая из рюкзака стальной нож…

И острием его ненависти червоточины
из сердца своего вырезая,
и делая топографическую съёмку
твоих холмов, ложбинок, равнин
взглядом вожделеющим,
ползу, иду, бегу за тобой как верный пёс