Виктор Петров

%d0%b2%d0%b8%d0%ba%d1%82%d0%be%d1%80-%d0%bf%d0%b5%d1%82%d1%80%d0%be%d0%b2_%d1%84%d0%be%d1%82%d0%be-2

Крест

Смотрите: мукою христовой
Искажены мои уста!
Я думал: слово – это слово,
А слово – это взлёт креста…

Шептать слова и – быть распятым,
Терновый вытерпеть венок
И белым светом, белым платом
Не удержать кровавый ток.

Ротонда

Державные колонны для вождя – по кругу –
Удерживают небо над Цимлой… Ротонда!
А ночь бросает нас в объятия друг другу,
И длится, длится нескончаемое рондо,

Затеянное вдруг тобой, когда за стенкой
Разгульная попутчица уснула спьяну…
Не ты ль меня касалась под столом коленкой –
Теперь же на колени пред тобою стану,

И прелесть ножек обнажаю неуклонно,
И чувствую тебя до выплаканной дрожи,
И нежным током бьёт разомкнутое лоно –
И что дороже?.. Ничего не знать дороже

Сложения теней, желаемого чуда!..
И теснота одежд, и темнота невнятиц,
И сон – вся эта незатейливая груда
Спадёт… И нас ведёт по кругу рондо-танец.

Затянет круг, конечен круг и – нескончаем…
… Берёт себе с утра коньяк твоя подруга,
Но мы с тобой не пьём – довольствуемся чаем,
Поскольку не выходим за пределы круга.

Означен этот круг колоннами ротонды,
И рондо мнится приложением к прибою.
Сближенье наше – некое подобье фронды:
А вождь и не был здесь, но были мы с тобою!

«Литературная газета» (№29, 2016) писала: «Ростовский поэт Виктор Петров, главный редактор журнала «Дон», остаётся верен своей авторской манере и в новой книге «Грань». Лирический герой Петрова обаятельно брутальный, резкий, бескомпромиссный, находящийся в поиске не вселенских смыслов, а ежедневных, но оттого ещё более значимых для живущего. Здесь есть и русская отчаянность, и вера в чудо, и смирение перед тем, что изменить нельзя. Есть и патриотизм, не показной, а самый что ни на есть настоящий. На выходе – лирика чистой воды…

Ты просишь Бога о моей кончине.
Ему к тебе прислушаться дай бог!
Хотя потом – кричи мне, не кричи мне –
Уже не возвратишь на свой порог…
Я жил тобой, но жить мне больше нечем,
И стянута узлом верёвка жил.
Дай руки положу тебе на плечи,
Пока их на себя не наложил».

А ещё ранее это же издание отмечало, что «самый главный, определяющий настрой автора – творить, несмотря ни на что, всей душой и всем сердцем». И далее: «Своеобразная простота, к которой приходишь через сложность, испытав на себе превратности судьбы, незримо присутствует в каждом слове, в каждой строке… Продолжать писать даже тогда, когда знаешь (это доказано самой жизнью), что словами никого не вернуть и ничего не изменить, и есть выполнение того самого священного долга поэта: сжигать себя дотла».
Корень Виктора Петрова по отцу – кадровому военному – староверы, что таились в северных скитах, а материнский род продлён из серединной России к обласканной морем Таврии. Детство осеняла вся в вишнёвых садах ныне приграничная с Украиной станция Успенская, где он и был крещён. Семья кочевала по военным городкам: восток Украины, Морозовск, Цимлянск, Волгоград, Апшерон…
С отроческих лет живёт на Дону: вначале – казачий Азов, затем – своенравный, гулевой, но ставший родным Ростов-город. Работал в порту, на бондарном заводе, судоверфи, в редакциях газет и книжном издательстве. Служил в ракетных войсках стратегического назначения. Окончил отделение журналистики Ростовского государственного университета, куда поступил, написав сочинение стихами.
Стихи Виктора Петрова увидели свет в «Комсомольской правде», и он стал одним из победителей поэтического конкурса этой газеты, а спустя время – лауреатом Всероссийской литературной премии имени М. А. Шолохова.
Известность ростовскому автору принесли публикации на страницах журнала «Юность», отметившего его своей премией. За сборник «Лезвие», выпущенный также «Юностью», Виктор Петров был удостоен европейской медали Франца Кафки. Дипломант международной премии «Писатель ХХI века».
Автор 17 стихотворных книг: «Спас-на-крови», «Аркан», «Reserve of Level», «Дотла», «Болевой порог», «Ротонда» и другие. В соавторстве с Валерией Салтановой издана книга лирики «Парный стук сердец» (Рифмы нашей любви), а также вместе с ней выпущены сборники песен и романсов «Одолень-трава» и «Соляной спуск».
Поэзия Виктора Петрова властвует над временными и пространственными пределами, не признавая разобщённости людских душ. Отсюда и голос её, подчас на срыве, – неуступчивый интонационно и обострённо проникновенный. Читателя захватывает не столько фактографичность переднего плана, сколько перспектива чувства, таимого внутри строф. Так сказано в издательском представлении одной из книг Виктора Петрова.
Член Союза писателей России.