Медвежонок

На углу комода
пухлая зверушка.
Плюшевая морда.
Плюшевое брюшко.
Плюшевые лапы.
Плюшевые уши.
Очевидно, папа
тоже был из плюша.

Носорог

Носорог бодался носом,
о порог споткнулся.
Нос от этого удара
сразу в рог согнулся.

Бегемот

Мотя – мирный Бегемот,
но зато ужасный мот.
Промотал он, слышал кто-то,
три родительских болота.
Этого родные тёти
не простили моту Моте:
«Что же ты за Бегемот!
Постыдился б, обормот!»
Моте спорить неохота:
«Да идите вы в болото!
Пусть я лучше буду мотом,
чем жадобою и жмотом!»

Бульдог и Беркут

На развилке трёх дорог
встретил Беркута Бульдог.
«Полетим через дорогу», –
Беркут предложил Бульдогу.
«Крылья надо вместо ног»,-
буркнул Беркуту Бульдог.

Верблюдица

Размышляла Верблюдица:
«Как плеваться отучиться?»
Но решенья не нашла,
В лужу плюнула – ушла.

Медуза

Медуза – плохая находка в заливе
Желе её жжётся подобно крапиве.
Но камнем не спорьте с таким киселём.
Можете дырку проделать в нём.

Страус

Старый Страус дядя Жора
знает простенький мотив.
Ходит с видом дирижера,
фалды фрака распустив.
Ищет прутик у забора,
где зарыл его в тоске.
Потому у дирижера
голова всегда в песке.

Тигрица

Доктора Тигрице Кате
прописали спать в палате.
Доктора внушали Кате:
«Вы в палате не икайте!»
Но она, как не старалась,
все же громко раз’икалась.
Так и слышен грозный рык:
«Ик», да «Ик»! «Ик», да «Ик»!
Доктора, конечно, в крик!
И опять внушают Кате:
«Вы в палате не икайте,
ведь волнения начнутся;
все больные разбегутся,
слыша этот страшный рык!»
А Тигрица: «Ик», да «Ик»!
Докторам куда деваться!
Стали дружно заикаться.
До сих пор из той больницы
слышен «Ик» больной Тигрицы.
Что поделать! Ей, видать,
просто нравится икать.

Слон

Слон – мечтательный мужчина,
любит философствовать,
на площадке грея спину
серую и толстую.
«Да не может слон мечтать!»
«Убедитесь сами!
А зачем тогда молчать,
головой слегка качать,
шевелить ушами?»

Орлы

Орлы не плавают в пруду
и не приучены к труду,
и клекотом орлиным
мешают спать павлинам.

Свинка

На носу у задумчивой свинки
ни пылинки нет, ни соринки.
Пятачок блестит,
словно гривенник.
Только нет у нее имени.
Для одних она просто Проня,
а другие зовут Подружкою,
хотя она – вылитая Хавронья
Хрюшкина.

Подсолнухи

В саду жирафята-подсолнухи
мечтают о жаркой саванне,
качая в тени полусонными
жёлтыми головами.
К сожалению, жёлтые блюдца
в саванну попасть не сумели.
Зато там привольно пасутся
жирафы, слоны и газели.

Кто живет в икринках

В деревню Большие Бугры
42 килограмма икры
привезли, разложили на кучки,
пересчитывали по штучке,
по единой икринке
перекладывали в кринки,
а потом поместили в ушат,
чтобы вывести… лягушат.

Овечки

В небесах – облака-овечки.
Бегут они прямо от речки.
Господь их гонит к себе
и кричит на них: «Цоб-Цобе!»

Улитка

Тихоходку-улитку
не пустили в калитку,
и она по забору ползёт.
Коль вы сами не прытки,
и закрыты калитки,
Идите в обход.

Чем питается тритон

Тритон, двутон и однотон
купили на троих батон.
Не повезло: того батона
хватило лишь на однотона.
И с той поры тритоны
не кушают батоны,
они жуют бутоны,
но сразу по три тонны.

А братьям их – двутонам
и крошкам однотонам
приходится со стоном
закусывать лимоном
и говорить знакомым,
причмокивая грустно,
что это тоже вкусно.

Разборчивый Билли

Лохматого Билли
мы так полюбили,
что миску окрошки ему наварили
и пряников сладких ему накупили,
и с кошкой соседской его подружили.
Но Билли не нравилась наша окрошка
и даже – соседка красавица-кошка.
И пряников Билли отведал немножко.
Зато приглянулись ему на окошке
две небольшие говяжьи ножки.
И Билли сказал:
«Вы, конечно, простите!
Но, может быть, косточкой угостите,
как только разъедутся с ужина гости?
Я с детства мечтаю о сахарной кости».
И Белого Билли мы так полюбили,
что косточки тут же ему подарили.
А он удалился с ними под ёлку:
грыз и обсасывал их втихомолку.

Альпийская корова

У рыжей Коровы
четыре обновы:
дорогое седло
из дворца Фонтенбло,
бархатная попона
из Тараскона,
мраморное корыто
с острова Крита –
маникюрить копыта
и, наконец,
супермодный венец
для воскресной прогулки
в глухом переулке.

Паучки и Чижик

Паучки на тополе
Паутинку штопали.
Так усердно штопали,
Что Чижа прохлопали.
Чижик жалости не ведал –
Паучками пообедал.

Мушка и Ёжик

Мушка Ёжику жужжала:
«Я боюсь ужасно жала».
Ёж поёжился тревожно:
«Не жужжи, пожухнуть можно!»

Ёжик и Змейка

Змейка вензелем крутилась
И связалась в узелок.
Ёжик шёл, остановился,
Змейку деткам поволок.

Сорока-ворона

Сорока синицам на ёлке трезвонила
Про то, как ворона свой сыр проворонила.
Ворона синицам секретно поведала,
Как славно с лисицей она пообедала.

Слонёнок

Слоненку одиноко
И потому не спится.
Он к маминому боку
Мечтает при-слониться.

Детская комната

Завтрак лентяя

Такое бывает повсюду:
Аркаша ест манную кашу,
не глядя на Дашу и Машу,
которые моют посуду.

Плакса

Ульяна наплакала целый ушат,
и в саду затопило дорожки.
Садовник бросил в ушат лягушат.
И они промочили ножки.

Все возможно

Возможно,
тебя осчастливят мороженым.
Ты можешь считать это
очень возможным.
Возможное, дети, бывает всегда.
Оно много лучше, чем никогда.

Цените время

Бросить будильник в море – прикольно.
Но ему хотя и не больно,
он неохотно плывёт,
потому что потом отстаёт.

Федин ремонт

Машина Феди знаменита:
фырчит, грохочет, как корыто.
К тому ж немного протекает.
Но, может, поедет. А кто её знает!

Клякса

Бабушки вечером точат лясы
и расплетают девочкам косы.
Я в тетради лежу.
Я – веселая чёрная клякса
по имени Космос.

Добрый жест

Вязнут скрипы, глохнут стуки,
трубами свистит вода.
Пусть тебя ночные звуки
не пугают никогда.
Мир ночной движенья полон,
засыпай спокойно в нём.
Это клювом стукнул ворон
по карнизу под окном.

Сон богатыря

Внизу – река, и пруд
лежит большим конвертом.
Кузнечики дают
скрипичные концерты.
Их слушают в пруду
чванливые лягушки.
«Кому бы свет продать?» –
мечтают в пнях гнилушки.
Скорее, Рафаэли,
несите кисти ваши!
Мальчишка спит под елью
в растерзанной рубашке.
Эфес кленовой шашки
остался в кулаке,
и облака, как шапки,
плывут внизу – в реке.
А рядом шмель-сластёна
ромашку тормошит.
Хранят глаза-озёра
ресницы-камыши.
И снится бой неравный
кавалеристу храброму,
и дышит вместе с травами
он грудью исцарапанной
тревожно и устало.
А ель по доброте
прохладой одеяла
мальчишке стелет тень
и лапою по-свойски
проводит по груди.
Ведь он с крапивным войском
расправился один.

Девочка у большого аквариума

Рыбы кажутся куклами,
наряжаются в плавники
и рты открывают круглые,
похожие на кошельки.
Проплыла, как перо, одна,
поднимая песок со дна.
А другая, всплывая снизу,
закачается вдруг,
словно дикторша в телевизоре,
ели выключить звук.
А у третьей не хвост, а платье.
А четвёртая, как Луна!
«Им, наверное, скучно плавать?
Там же мертвая тишина!»
Ошибаешься. Просто рыбы
потихоньку умеют петь
и тебе они спеть могли бы
про подводный рассвет.
Но смотри, как они волнуются.
Ты встревожила их,
и они глубиной любуются
глаз огромных твоих.
Рыбам снились глубины моря,
незнакомые голоса,
и теперь они нежно смотрят
в голубые твои глаза.

Песня счастливой матери
(перевод с немецкого)

Чу, малыш, пустеет город,
чуть дохнет вечерний холод,
все готовятся ко сну.
День укрыт ночным покровом,
улетел с лучом багровым
в неизвестную страну.

Чу, малыш, коротким шагом
с голубым заморским флагом
ночь вошла неслышно в дом,
поцелуем губ усталых
щек твоих коснулась алых
и смежила веки сном.

Спи, малыш, пускай приснится
новый мир тебе и птица,
что промчится в небесах.
Можешь спать, мы – стражи века,
мы для блага человека
дни и ночи на часах.

Так, малыш, промчат мгновенья,
и с лучами пробужденья
посетит тебя пророк.
Он опять придет с рассветом.
Ты внемли его советам
и не будешь одинок.