Журнал поэзии
«Плавучий мост»
№ 2(14)-2017

Михаил Тенников

Троянский этюд

Об авторе: Родился в Ленинграде в 1976 году. Два образования – гуманитарное и техническое. В периодических изданиях не печатался, собственных книжек нет. Были публикации в различных коллективных сборниках. Проживаю в Санкт­Петербурге.

The memory remains

А.С.

…вот – улочка вьется кривая,
темнеют моря на луне,
фонарик забавно кивает
китайским болванчиком мне.
Бумажная сфера – от бриза
приходит в волнение. Лишь
гнусавые ибисы из­за
кустарника – трогают тишь.
…Безлюдный проход в ресторанчик
увит африканским плющом;
я помню, что здесь было раньше,
и много что помню ещё…
………._______

…я помню оргазмы петарды
на свадьбе. Атлантики вой,
грудное камланье гитары
и радугу над головой.
Я помню, что все это разом –
накрыла свинцовая тьма;
жених на панели – без глаза,
невеста – сбегает с ума,
прострелянный горб инвалида,
чума от разрыва во рту…
………._______

«…хорошая девочка Лида» –
читаю свою правоту…
…неделя – и посвист «Илюшек»
останется где­то в аду,
но – горло становится суше,
и – будто бы память краду…
………._______

…а нынче – всего лишь морщина
порезала твердь под ногой…
Любуюсь – прекрасна лощина,
и дуб – десять лет как – нагой…

Иное прочтение Бима

Юле

…басила выпь, осоку мял восточный
студёный ветер. Пахло сосняком
и грязной пеной… Рукопись – со строчной
вводила в мир, что жил – особняком,
что жил – глумясь над робостью молчащих,
над рабством слова, брошенного псу…
Писатель покидал пределы чащи,
шёл к озеру в реликтовом лесу;
он шёл, а в голове его стучала
упрямым пульсом вывернутых строк –
мелодия кипящего начала,
рождения, случившегося в срок.
И неказистость пасмурной природы –
была сродни наказанной Лилит;
(сюжет – лишь добирает обороты,
за остальное – сердце не болит).
……………_______

…и вдруг – разверзлись проклятые хляби,
вода накрыла местности предел,
и по озерной выщербленной ряби
бумажный флот в забвенье полетел.
А человек с винтовкой и блокнотом
стоял никчемен, мал, опустошён, –
трагедия игралась не по нотам,
пространство заливало капюшон…
Сходились звёзды ветхих зодиаков, –
невидимы – в дневной ненастной мгле;
писатель осознал, что одинаков
его – и, путь собачий на земле…
……………_______

и – естество, – озёрным верхним граем
кружилось над потерянным стрелком;
он уходил из выжженного рая –
свершившимся раскаяньем влеком…

Пироэйс

…далеко не всегда это – тир. Подволакивать ногу
можно просто от судорог; много ли бед ещё…

Длиннотелое время глотает тебя понемногу,
и теплая каплет
соль
со снегом натертых щёк.

…ты выбегаешь дышать в неухоженный палисадник,
между голых рябин и воскресной возней шоссе;
зимний воздух сбивает, как снайпер. И легкое саднит,
и кровь из ушей – как на прифронтовой полосе.

…но, разрывов не слышно. Лишь хруст безразличного наста,
и – снова глаза к облакам, И смеёшься, что – цел.

…месяц снега. Ты жив. И готов спорить жизней хоть на сто,
что лучше того, кем ты раньше был виден в прицел.

Independence

Кате К.

…привет, дружок. Я пью вино в местах где Шли­
ман рыл песок, и преуспел. Ты знаешь, ко­
рабли твоей мечты давно уже ушли
за семь морей… А это – очень далеко.

В мир средиземных бальзамических приправ
себя впустив, вдруг обнаруживаю – жив!
Скажи теперь, что ты права, что я не прав,
что миг лишён короткой радости, скажи!

Кругом суглинок, терракоты черепки,
здесь любят пир, а мясо пробуют с ножа.
Земля здесь пахнет руслом высохшей реки –
реки времён, прости мой пафос, госпожа!

Что было прежде – недокормленный костёр,
все наше «помнишь?» – превращается в «забудь»,
и были Боги… Впрочем, твой язык остёр,
Так, обрати его ещё к кому­нибудь!

С тобой исчез и вулканический посыл,
и театральная изысканность интриг,
и даже смерть… Щебечут райские часы,
а в море – парус. Да им несть числа, смотри!

Кому отверстые пещеры пропоют
сакральным раструбом немыслимое «до» –
мне неизвестно. Но я проклял наш уют
по возвращенью в инкубатор городов.

Тут нет косцов для позолоченной травы,
и вряд ли потом напитался перегной;
иная соль. Иное действие, увы.
Иное время, проистекшее со мной.

Век пахнет атомом, у вечности же цвет
и запах музыки. Попробуй, докажи
пропажу радости, избыток в синеве
сырого йода. Понимаешь – это жизнь!

Я не забыл тебя. В покое, в суете –
я помню всё. Я не пропал по мелочам.
И – славлю память, да простят меня все те,
о ком, любя и ненавидя – промолчал.

2012

Наблюдатель Custodio

Кате К.

1.
…и вычеркнут из всех календарей
твоих, из неслучившихся событий;
каденция зимы. хотя скорей –
её убийство, – варварский обычай.
окно открыто выкрику в холмы,
дверной засов зловеще отодвинут,
и – пустота, безмолвие, где мы
сосуществуем – лишь наполовину.
2.
ни случай, леденящий потроха,
когда слеза глазницы не покинет,
ни бремя нерождённого стиха –
ничто не бьёт. ни счастья, ни тоски нет…
есть только день. есть облако. верни,
напор шагов. но – режет свет кулиса.
и жизнь твоя покажется сродни
двадцатилетним странствиям Улисса.

3.
время – двигай вперёд! существа распахнуты счастью,
словно платье твоё над решёткой у Мулен Ружа;
твой Париж – это флер. а событий галоп, отчасти –
это тонкость бокалов, простецкая пена с кружек.

это выхлоп турбин, и хрустящий крахмал постели
это кружево фарта, фаллических знаков стебли,
это ужин в бистро, это мел, акварель, пастели,
это «…только с тобою!» и только потом – «…а с тем ли?..»

впрочем, грубостью нот, что заполнили миг домашний,
не размелешь ни зёрен кофейных, не смажешь рану,
и теперь, от песчаных фортеций остались башни,
испещрённые оспой прилива. хоть это странно…

…Пенелопа ушла. Телемах, не без чувства такта,
изучает тебя, что растение видовое.
всюду строят дома. взгляд направлен на воздух. так ты
постигаешь пространство. пространство, как таковое…

Другу

Я.Х.

…неужели ты – здесь?.. время года – рысцой
неуклонно бежит к январю.
невозможность тепла – это только крыльцо;
я – в избе, я – дровами горю…
мой язык, что когда­то слова шевелил,
погрузился в трескучую зыбь.
я не помню, была ли нехватка чернил,
но, уверен – писалось – в разы!
когда рядом, в жару, между стрельбищ смолы,
под огнём, в диком жерле печи,
ты один, как всегда избегал похвалы,
но, был ясен – слагай! не молчи!
и горели дрова, и горела не зря
в исцеленьи больная душа.
заползала на зимнее небо заря,
ныли пальцы от карандаша.

…приходи же ко мне, этот кубок тоски
пригубим, как бывало – прошу!
…и ответствует вечность, сжимая виски, –
по кому серый грифель крошу.

Ascending

Я.Х.

Он шёл среди осени дряблой
На запад, что клёнами рдел,
И запах антоновских яблок
Воздушным пространством владел.
Синицы пищали елейно,
Эфир был взволнован и лют;
Он шёл мимо старых церквей на
Которые крестится люд.
Ступал невесомой походкой,
Щадя облетевшую злать –
И миру дышалось в охотку,
И явь не вязала узла…
Внезапно, у корня осины
Приметил, что грех с алтаря, –
Лежала израненной псина,
Последние вдохи творя.
Вот – стихла. И влага у глаза
Застыла. Душа – к небесам.
И имя ей было – не Лазарь,
А то, что положено псам…
Он молча присел – точно раны
На лик Его светлый легли,
Ударили в колокол храмы,
Деревня возилась вдали.
Кто в скорби, кто в счастье,
………………..кто в лени,
Кто в крике, кто в смертном грехе
Стремились, согнувши колени,
К Его прикоснуться руке.
А Он, постояв, легче птицы
Поплыл сквозь редеющий лес.
Он ведал, что не сотворится
Одно из великих чудес.
И не потому, что ненастье,
Что дождь начинал моросить, –
Он знал, что с Голгофы – во власти
Лишь только себя воскресить…

Троянский этюд

О.Т.

…залив играет заразительный ноктюрн.
шипенье пены – бенефис апплодисмента;

за те полгода, что пришпилила к ногтю
меня чухна – природа сделалась бессмертна.

сосна, как в юнь – зовет в свои колосники,
пронзая радугу игольчатым софитом.

и собираются сюда выпускники
побыть в гнезде – так много лет тому, как свитом.

и то созвездие, что вечером в пути
над горизонтом, осветит на миг исчадье

пространства, коему не скажешь – отпусти!.. –
подобно Гектору, взывая о пощаде…

2006

125

поколению 872

…от ростральных колонн – до магических крыльев моста,
против воли ветров, стиснув зубы, считая до ста,
наступая – вперёд, на морозный январский простор,
на диковинный город во льду – жутковато­простом, –
на свиданье с заводом, дымящимся стылой горой,
позабыв календарь, открывающий сорок второй,
неизведанный год…

и обратно – меж транспорта глыб
в вымерзающий дом, чем­то больно зовущий из мглы,
бечевою саней, полосуя ладонь до кости –
чтоб к ребячьим губам бриллиантовый хлеб поднести…

2008