Константин Комаров

Комаров

* * *
Три звёздочки на небе в ряд,
как будто над стихом.
Под ними неохота врать
и думать о плохом.

Под ними правильней молчать,
и бережно дышать,
и ночи вечную печать,
как пульс, в себе держать.

И молча говорить прости
кому-то никому,
и тихо над собой расти
в божественную тьму.

Родился в 1988 году в Свердловске. Поэт, литературный критик, литературовед. Выпускник филологического факультета Уральского федерального университета им. Б.Н. Ельцина. Кандидат филологических наук (тема диссертации – «Текстуализация телесности в послереволюционных поэмах В. В. Маяковского). Автор литературно-критических статей в журналах «Новый мир», «Урал», «Вопросы литературы», «Знамя», «Октябрь» и др. Лауреат премии журнала «Урал» за литературную критику (2010). Лонг-листер (2010, 2015) и финалист (2013, 2014) премии «Дебют» в номинации «эссеистика». Лонг-листер поэтических премий «Белла» (2014, 2015), «Новый звук» (2014), призер поэтических конкурсов «Критерии свободы» (2014), «Мыслящий тростник» (2014). Участник Форума молодых писателей России и стран СНГ в Липках (2010, 2011, 2012, 2014, 2015, 2016). Стихи публиковались в журналах «Звезда», «Урал», «Гвидеон», «Нева», «Новая Юность», «Волга», «Бельские просторы», «День и ночь», различных сборниках и альманахах, на сетевом портале «Мегалит», в антологии «Современная уральская поэзия» и др. Автор нескольких книг стихов. Участник и лауреат нескольких поэтических фестивалей. Живёт и работает в Екатеринбурге.

Вожделенная материальность слова сохраняется, но речь уже идет о библейском Слове, которое было в начале всего. Мир — целостное великое стихотворение.
Готового рецепта актуальной поэзии в книге Константина Комарова нет, но — не беда. В самом факте честного художественного обращения к больной теме больше новаторства, чем в десятках попыток молодых авторов вывести пост-постмодернизм посредством формальных экспериментов.
Наступило время собирать разбросанные камни и вспоминать, что новое — хорошо забытое старое, хотя бы отчасти.

Наталья Усанова

Ему вообще очень трудно писать стихи: мешают высокие образцы – и преодолимые, и преодоления не стоящие за давностью лет, усвоенные на той стадии развития пишущего подростка, когда всё прочитанное естественным образом встраивается в язык и видоизменяется тоже естественно. Вот смерть, «девица в цветном полушалке», рифмой приклеенная к «себя самого полужалко» – Комаров помнит, что раньше, у Самойлова, она была не смертью, а душой, несчастной гречанкой? Зато потом из этого – закушенный полушалок, жалко, душа, смерть, – вырастает сказанное от первого и окончательного лица: «А это, братцы, просто нежность,//почти добившая меня».
Какое объяснение неровности и нервности, надрыву и раздраю: драка бесконечная и насмерть, со своим языком – за собственный голос.

Екатерина Перченкова

Пиша уже в условиях нового – разрушенного неотфильтрованного – русского языка, Комаров – по сути развинченный и вне слуха продолжатель вязи (сугубо слова и части слова) Бродского, направляемый метрической инерцией и поэтическим спудом – где у других «воспитание», у Комарова «протравленность» – в сферу аскезно впитываемой метафизики. Это не «поэт без поэзии» и не автор стихов. Там, где у Губанова потребность творить лишь гениально, Комаров предпочтёт гений поэту. Тем выше возможности и тем желанней безответственность. Но там, где поэзии нет – на каждом шагу, массово и ментально густо – Комаров ничем, кроме поэта или любой его ипостаси являться никогда не будет.

Алексей Котельников

Утверждая себя как наследника пастернаковской «гибели всерьез» («И умереть всерьез»), лирический герой Комарова пораженье от победы не то чтобы не отличает, но сталкивает их лбами, смешивает их, – вспомним процитированное нами выше. А вот его создателю чрезвычайно важно остаться победителем. Для этого иногда бывает просто достаточно поставить себя вне категорий, вне системы оценок. Вот он, мой лирический герой, – поэт не поэт, герой не герой, любовник не любовник, алкоголик не алкоголик; черт знает что такое, так что выкусите, критики.

Ольга Левина