Его памяти

Его звали
Мохаммед Шеаб

Наследник
эмиров и номадов
Он покончил с жизнью
потому что остался
без родины

Он любил Францию
и сменил свое имя

Стал Марселем
но не стал французом
и он не мог больше
жить
в шатре предков
где внимают кантилене
корана
смакуя кофе

И он не сумел
настроиться
на мотив
своего одиночества

Я его проводил
в последний путь
вместе с хозяйкой отеля
где мы жили в Париже
номер 5 рю де Карм
ветхий глухой переулок

Он покоится
на еврейском погосте
в предместье которое
вечно выглядит так
словно только что прошла ярмарка

И лишь я один
возможно еще помню
что он жил на свете.

Ковер

Каждая краска простирается
и замирает в других красках

Чтобы стать более одинокой когда на нее смотришь
Вечность

Между цветком сорванным и цветком подаренным
Невыразимая бездна

Ночь в мае

Небо венчает
головы минаретов
гирляндами света

Агония

Умереть бы как жаворонок от жажды
миражом захлебнувшись

Или как перепел
после морского перелета
в первой же чаще
ибо лететь еще дальше
прошла охота

Но не жить же с воплем вечным
словно щегол ослепший.

Фаза

Приди же приди
снова нашел я
любви колодец

В зенице ока
тысячи и одной ночи
нашел я отдых

В садах заброшенных
эта ночь снижалась
словно голубка

В воздухе
обморочного полудня
я срывал для нее
апельсины жасмины

Мое существо

Как этот камень
Святого Михаила
столь же холодный
столь же жесткий
столь же иссохший
столь же строптивый
столь же до основания
бездушный

Как этот камень
мой этот плач
никто его не видит

За смерть
платят
при жизни

Радость кораблекрушения

Вновь уходишь в море
гонимый тоской
словно
выживший
в кораблекрушении
волк морской.

Спать

Я хотел бы
удобно расположиться
как эта страна
в ее рубашке
из снега
Санта Мария Ла Лонжа

Одиночество

Но все мои крики
бьются
как молнии
о тусклый колокол
этого неба

И теряются
в страхе
Санта Мария Ла Лонжа

Наслаждение

Меня лихорадит
от этого
избытка света

Я срываю
этот день как плод
который все слаще и слаще

Нынче ночью
меня будут мучить
угрызения совести словно
крик
вопиющего в пустыне

Эта другая ночь

В этих потемках
в холоде
моих рук
нахожу
свое лицо

Я вижу себя
потерянным в бесконечности

Безмятежность

После такого
тумана
одна
за одной
открываются
звезды

Я вдыхаю
свежесть
пролитую
цветом
неба

Я постигаю
мимолетное
видение

Втянутое в круговорот
Бессмертия

Сам с собой

Плыви, корабль, одиноко
В тишину этой ночи.

Свет мелькнет налегке
Из окна вдалеке.

Этой глубокой ночью
Дым дойдет до дна моря.

Остается один, сам с собою,
Шум, теряющийся в прибое…

И возникающий снова…
1952
Алое и синь неба

Я жду, когда вы оживете
Краски любви,
И я увижу детство неба.

Оно мне протянет во сне прекраснейшую из роз.

Покой

Грозди созрели, и вспахано поле,

Гора провожает свoи облака.

На запыленное зеркало лета
Падает тень,

Сквозь дрожашие пальцы
Свет далек
И прозрачен.

С ласточками улетает
Последняя усталость.

Сан Мартино ди Карсо

От этих зданий
ничего не осталось
кроме стен
лежащих в руинах

От тех многих
что были со мной
даже и этих
руин не осталось
Но в моем сердце
крест за крестом

Мое сердце
это страна в руинах

Разногласия

С моим голодом волчьим
я брожу вокруг
моего овечьего тела

Я как будто корабль
который тонет
и я сам же алчное море

Разрыв

Вот вам человек
как все люди

Вот вам душа
пустынная
как безучастное зеркало

Так случается что я просыпаюсь
беру себя в руки
собой овладеваю

То редкое доброе что во мне рождается
слишком долго во мне рождается

А если оно длится
то исчезает слишком незаметно

Прекратите крик

Перестаньте убивать мертвых,
Прекратите крик, прекратите,
Если вы их услышать хотите,
Если их воскресения ждете.

Их шепот едва заметен,
От них нет ни шума, ни гама,
Так же травы растут упрямо
Там, где нет шагов человека.

Финал

Не шумит уже, не шепчет море,
Это море.

Нет ни снов уже, ни красок в море,
В этом море.

Просит пощады море,
Это море.

Облака не отражаются в море,
В этом море.

Дым печальный укрыл лоно моря,
Этого моря.

Посмотри же, умерло даже море,
Это море.

Проклятие

Окруженный смертными вещами
(Даже звездное небо преходяще)
Почему же так жажду Бога?