Александр Шмидт

Преодолевая немоту

Как-то в начале третьего тысячелетия в одно из моих тогда нередких посещений Алма-Аты сидели мы со Стасиком Ли в продувном кафе на Гоголя и Муратбаева.
Пили водку.
Стасик мне долго рассказывал о том, что корейцы всё никак не могут получить Нобелевскую премию по литературе. Стараются. Пропагандируют. Вкладывают деньги. Но их раз за разом «прокатывают»…
– Не на тех ставят, – включился я. Или нет достойных? Я что-то помнил о средневековой корейской поэзии в переводах Ахматовой и Жовтиса. Великолепная поэзия! Очень китайцев напоминает. И писали корейцы тогда на китайском…Ну если и не писали, то по крайней мере, читали китайцев… И у великих японцев, взять того же Басё, настольными книгами были древние китайцы…То есть школа одна. А следовательно, и традиция… не может не быть хорошей поэзии у корейцев. Надо тебе выдвигаться, кажется в шутку, сказал я тогда.
Он не ответил.
Может быть, ему не понравился мой тон.
Тон, интонация очень важный компонент в восточной поэзии… и в общении на Востоке.
А Стасик был очень восточный человек.
Выпили.
Молчали.
Он заговорил: «Саша, как мы смогли пробиться сквозь эту бетонную скорлупу, как?! Сквозь такие завалы! Как нас не задушила немота… ведь всё было против нас…».
Что он имел в виду? Исторические катаклизмы? Судьбу своего народа? Отношение ближних к его призванию? Язык? Вечную борьбу с собой…
И это и еще многое…
Тогда я не стал его спрашивать.
Теперь его уже и не спросишь.
Молчание.
Silentium, как говорили римляне.
Как по-корейски молчание – я не знаю, не у кого спросить…

Станислав Ли умер в июле 2024 года. А в эту пору в Алма-Ате стоит невыносимая жара. Просто пекло. Плавится асфальт. Кажется, даже тени прилипают. Только белоснежные вершины Ала-Тау успокаивают и освежают взгляд.
Он успел увидеть свою последнюю книгу «Заметки на рисовом зёрнышке», о которой сказал так: «…Перед вами книга, собранная по зёрнышку. Эмоции, стихи, детские воспоминания, история рода и корейского народа переплелись в единое целое. Рискую отнять у вас 2-3 минуты драгоценного времени в каждом из ваших дней».
Вообще, он многое успел: его стихи перевели на корейский, английский, сербский, польский, румынский и другие языки. В России, Корее, Польше и Сербии вышли его книги. Он участник мировых форумов поэзии…
Главное – он успел сказать своё Слово.
Я не знаю ни одного поэта советского и постсоветского времени, включая самых знаменитых, которые бы создали такой образ двадцатого века, вообще исторического времени:

Его открыл для читателя наш общий друг Вячеслав Вячеславович Киктенко. Первый редактор первой книги Станислава Ли.
Тридцать лет тому назад. Книга вышла в Алма-Ате. По нынешним меркам не таким уж и маленьким тиражом – тысяча экземпляров.

Примечание:
Александр Шмидт, поэт, эссеист, редактор. Живёт в Берлине.