Валерий Скобло

Дела писательские

(Шутки такие)

Об авторе: Валерий Скобло – поэт, прозаик, публицист. Родился в Ленинграде в 1947 г. Окончил матмех ЛГУ. Работал научным сотрудником в ЦНИИ «Электроприбор». Научные труды в области прикладной математики, радиофизики, оптики. Сборники стихов «Взгляд в темноту“, «Записки вашего современника», «О воде и воле». Член Союза писателей Санкт-Петербурга.
Стихи, проза, публицистика публиковались в российской и зарубежной (Англия, Беларусь, Болгария, Германия, Дания, Израиль, Ирландия, США, Финляндия, Эстония и др.) литературной периодике. Основные публикации последних лет в журналах: «Арион», «День и ночь», «Звезда», «Зеркало», «Зинзивер», «Иерусалимский журнал», «Интерпоэзия», «Иные берега», «Крещатик», «Литературная газета», «Нева», «Новая Юность», «Новый берег», «Связь времен», «Сибирские огни», «Слово\Word», «Урал», «Юность» и многих других.
Лауреат премии им. Анны Ахматовой (2012), финалист международного конкурса стихотворного перевода «С севера на восток» (2013), дипломант литературной премии им. А.А. Ахматовой (2015).
Живёт в Санкт-Петербурге.

* * *

У них есть Иванов, у нас есть Иванова,
Ахматов есть у них, Цветаев есть у нас,
Про ихнего И.Ф. я не скажу ни слова,
Про нашего В.Т. я умолчу – атас!

Наш с ними общий дом – вот для борений место.
Чума на оба?.. Нет! – удача и успех!
…Но, если поглядеть внимательно и честно…
Скажу: тоска глядеть на этих и на тех.

* * *
Я, действительно, могу забыть про чайник.
Он не электрический – простой.
Я, наверно, этот самый… Муз избранник
С головой восторженно-пустой.

Чайник пусть кипит, наполнив паром
Кухню – что мне быта груз?
Ведь меня таинственным отваром
Опоили эти девять муз.

Вот уже внизу пожарных спины –
Что мне череда бегущих дней?
Я люблю всех дочек Мнемосины,
Но Эвтерпа для меня – других главней.

Пусть огнем горит жены квартира –
Для меня начальство – Аполлон.
Не изменит мне пожар картины мира,
Мусагет поможет… только он!

Для фонтана это слабовато…
Из брандспойтов бьет вода вокруг.
Я, конечно, с Каллиопой и Эрато
Тоже разделить готов досуг.

Бьют баграми мебель как поленья…
Где понять, скотам им, этот транс?
Я горю в пожаре вдохновенья –
Рано подводить земной баланс!

* * *
Пока в себя поэт погрУжен…
Или, вернее, погружЁн,
Банкиры не зовут на ужин,
Не предлагают миллион.

Но вот он встрепенется только,
К перу потянется рука –
Банкиры сразу спросят: «Сколько
За прославленье на века?»

И тут смутится он, конечно,
И возмутится весь внутри,
Чтобы потом сказать беспечно:
«Ну, баксов этак штуки три.»

* * *
Как поддаст он коленкой под зад…
Спать охота – ну, просто нет мочи…
Я и сам послужить ему рад,
Но не так вот – совсем среди ночи.

Три часа. Все домашние спят,
Город, улица, взрослые, дети…
Запишу, что пошлет он. Подряд
Стихотворные шалости эти.

Почему же нельзя это днем
Мне послать… дав хоть ночью мне волю?
Я ведь, вроде, как помню о нем
И забыть нипочем не позволю.

Но ведь Музы, треножник и храм…
На судьбину пенять мне негоже.
Выбрал участь когда-то я сам…
И начальство капризное тоже.

* * *
За столом не читаю стихов.
Западло. Разве это не ясно?
Пленкой жира покроется плов,
И остынут и прочие яства.

Водка станет напротив тепла…
Или нравится теплая водка?
Не поэзия вас привлекла –
Скажем прямо… спокойно и кротко.

За столом также я не пою,
Никогда на столе не танцую.
Вашу честь берегу и свою –
Не поддамся на просьбу такую.

Что стихи? Это тлен… мишура,
Вот салат – это дело другое.
Лучше выпьем еще раз. Пора!
Ну, а вирши оставим в покое.

Пейте, кушайте… ломится стол,
Он хорош – места нет лицемерью.
Я один нынче в гости пришел,
А все Музы остались за дверью.

Что за странная мысль – не пойму.
А когда-нибудь… Это конечно…
В час застолья служенье ему
Аполлон запретил мне навечно.

* * *
Откуда мне знать, что написано там –
Сомненьями сам я измучен.
Да, мною написано… Все-таки вам
Скажу: я читать не обучен.

Стишки сочиню, запишу – это да.
Не зря говорят нам: писаки.
Потом на листочки смотрю – ерунда
Какая-то. Что там за знаки?

Забыл… Просто напрочь забыл я, о чем
Стишок. Вспоминаю напрасно.
И чем был в процессе я так увлечен,
Когда сочинял его страстно?

Какая-то чушь на бумаге: значки…
Строка закорючек проклятых…
А пользы – одену… сниму ли очки –
Ноль целых и ноль же десятых.

Пришло вдохновение мне на беду…
Слова и бессвязные звуки…
Не вспомнить теперь: что имел я в виду? –
За что эти страшные муки?

Быть может, мечтаете радостно вы
Писателем стать и поэтом.
Есть уйма проблем – мой совет вам, увы! –
Серьезно подумать об этом.

* * *
Нелучшие стихи пошлю в один журнал,
А лучшие – в другой, что больше мне по нраву.
Известен результат (я чувствовал… я знал…):
Отвергнет их второй, пошлет их в сад… дубраву,

Шумящие листвой… там лето и покой.
Отвергнутым стихам там место… место смерти.
Их не оплачет мой лирический герой,
Тем более, я сам не стану – уж поверьте.

Не думаю совсем, что тот, второй, неправ.
Жизнь… как это сказать?.. и проще, и грубее.
…А первый – тот возьмет… к печати отобрав
Те, что поплоше всех… что явно всех слабее.

* * *
Слух о тебе пройдет… пройдет и память тоже.
Как говорится, все проходит на земле.
А результат трудов – как ни гляди – ничтожен,
Накроется кой-чем… сокроется во мгле.

Но, в общем, вовсе я и не про бренность мира.
Стезей наезженною следовать к чему?
Замкни уста, поэт… покройся пылью, лира…
Стократно измени призванью своему.

Тогда… о, может быть!.. и возревнуют Музы,
Такое ниспошлют – не страшен прах веков.
И слух прокатится от Омска до Тулузы –
Все будут повторять: А это – кто таков?

* * *
Стихи растут, как тесто в миске,
Не в тот момент, когда пишу,
И не тогда, когда я виски
(Не водку же!) в сердцах глушу.

Как на дрожжах… как на опаре…
Когда (такой, – скажу, – экстрим!)
Мы с Музою моею в паре
Стишками этими грешим.

Внимая этому порыву
Со мною Муза пьет… абсент.
О, мы совсем не склонны к пиву
В сей исключительный момент.

Верчу (она послушна дару)
Я Музу, как Давид пращу,
И пирогом, что с пылу, с жару,
Я вас с восторгом угощу.

* * *
Не хочет быть просто писателем –
Прозой только владеть… стихом,
А хочет – народов спасателем,
Наставником их, пастухом.

Желает быть нравственным светочем,
Пророком, суровым отцом…
Желает не лавровых веточек,
Но нимба… с терновым венцом.

Портретного сходства не стану я
Сюда добавлять – не мастак.
Нужна ли здесь повесть пространная?
Бывает… случается так.

Понятно мне это стремление
Поменять дар на больший чуть,
Отвергая в душе сомнение –
Но не симпатично… Отнюдь.

* * *
Благодарят за внимание к ихней редакции…
(В смысле того, что послано именно им).
Стишки написал (а мог бы скупать акции),
Неясным чувством каким-то все время томим.

– Ищите, – пишут они, – и обрящете,
Но публикацию предложить не могут… пока.
Стихов я качество буду, конечно, наращивать,
Может, меня и заметят тогда… дурака.

Заметят… и стишки у себя пропечатают,
Вот и привалит мне счастье со всех сторон,
Прославлюсь… буду полюблен девчатами…
А пока за окном – только карканье мерзлых ворон.